[Начало игры]
Бывает, пустая голова. Ничего. Ни о чем. Полное соответствие с окружающей средой, и соответствие это было бы весьма неприятным, будь оно актуальной правдой. Каким же было облегчением для Кали после всего случившегося четко осознавать, чем она сейчас занимается. В мелких подробностях представлять себе все преграды, что могут возникнуть на пути, и которые уже показались на горизонте событий, как если бы все шло своим чередом и в жизни не сталось потрясений.
А за горизонтом привычным, далеким, линия которого размыта, - то она, очевидно, напоминает горы, то и вовсе нет никакого горизонта, а лишь мутная сфера, сплав небосвода и тверди под ногами, - там, за ним, братская могила. Лопату бросила там же. Может, кому и понадобится. Надгробных плит не оставлено. Не потому, что не нашла или не смогла дотащить, а потому, что в них никакой важности.
Лишь где-то в нагрудном кармане у Кали их нашивки, к которым так и не притронулась с момента, когда их забрала. Даже не взглянула. А если бы и да - в ее глазах самым постыдным образом не было ничего, кроме совершенно привычной усталости. И где-то в дебрях рутинных измышлений и чаяний подозревала она, что это невнимание к трем кусочкам разноцветной ткани было суеверием. Не понимала до конца. Зачем? В жизни и так предостаточно проблем. Слишком многое нужно понять прежде, чем дожить до решения столь сложной дилеммы.
Неподвижные, тонкие губы крепко сжаты. Ни звука. Грудь вздымается и опускается медленно и размеренно, будто двадцать три килограмма смерти на одном из шести плеч и прочую амуницию женщина, на вид такая скорее девушка, закопала вместе с тремя хорошенько проветренными, просторными черепными коробками.
Рукоятка затвора без затруднений поворачивается влево, послушно отпирая канал крепкого, черного ствола. Затвор с силой отводится назад, до отказа. Патрон ложится на направляющий скос и с щелчком уходит в патронник - он в одно касание находит свое место, то ли волшебный, то ли девичий перст, бережно его прижимающий, есть одно из важных сочленений золотых рук мастера. Мягкий и нежный напев металла, попадающего в родную стихию, устремляется к серым небесам и растворяется, теряясь в ее бездонной глубине, как терялся бы птичий крик, которого нет над стеклянной пустошью. Временами только мерещится под ногами тень расправленных крыльев, но это просто признак переутомления, вызванного редкостью привалов и остановок. Видения, а иногда и слуховые галлюцинации, не имеющие ничего общего с реальностью: здесь царит абсолютная тишина, и даже потоки ветра, несущие редкие облачка пыли по гладкой поверхности под ногами, ее не способны нарушить.
Или, все-таки, птица была? Если да, то где-то вдалеке.
"Не та ли, о которой заказчик говорил? Бинго, стало быть."
Это не Мертвый штиль, что отсюда всего в нескольких, наконец последних днях пешего пути, которому она последует как-нибудь в другой раз, к сожалению, а стеклянная пустыня - самый настоящий край уныния, его последняя грань из постижимых для человеческого ума. Ритм шагов уже сносит башню. Но каждый шаг - не просто так.
Между Мертвым штилем и северным краем Стеклянной пустыни. Где-то здесь, среди так несвойственных этому месту холмов, ее цель. Доктор Крайнц.
И незнакомая женская фигура поодаль. Кали твердо решила оставаться на месте до поры-времени. Спешка ни к чему, когда от тебя никто не бежит... Она нашла укрытие за возвышенностью - там, где ее не будет видно, и припала к земле.
Отредактировано Kali (2013-12-25 22:20:08)