Каждый шаг отдавался эхом в узком коридоре, по которому их вели. Они спускались все ниже и ниже. Их сопровождали два человека. Один шел спереди, другой сзади. За все время ни кто не проронил, ни слова. Напряженную атмосферу можно была практически ощутить физически. Владимиру становилось все хуже и хуже. Он остановился и уперся рукой с пакетом в стенку, опустив голову вниз. Человек, который шел за ним остановился, но не тал его торопить. Он вообще ни чего ему не сказал и не сделал. Он просто ждал. Владимир жадно глотал воздух, борясь с рвотными  позывами. Потом он выпрямился и  никуда сказал:
- Все нормально, идем дальше.
Потом они дошли до массивной двери, которые как считал Владимир, ставят на случай атомной войны. Человек, который шел впереди остановился и развернулся лицом к нам.
- Сдать оружие. – Голос был глухим, без эмоций и вообще было непонятно - это был мужчина или женщина.
- Нет. – С вызовом ответил Клевис, отводя руку с пистолетом в сторону. Человек, который стоял перед ним быстрым движением ударил электрошоком в шею Клевису, от чего тот выпрямился по стойке смирно, прижав руки по бокам к телу,  пальцы разжал. Пистолет упал. Человек  молча его поднял.
- Сдать оружие. – Повторил он обращаясь к Владимиру. Клевис перестал издавать странные звуки и сел на пол. Владимир аккуратно положил пакет на пол и передал свой кастет замыкавшему колону человеку. Потом, человек, который стоял перед ними дотронулся до виска и долго смотрел на Клевиса и Владимира.
-Чисто. – сказал он.
- Ваше оружие будет возвращено вам по выходу из убежища. На территории убежища запрещается использовать любое оружие, учинять беспорядки и непотребно себя вести. – Начал говорить второй человек.
- Непотребно – это как? – вставая с пола, с язвительными нотками спросил Клевис.
- Так же за нарушение или неподчинение вы будете изгнаны из убежищ тем или иным способом. – продолжал второй.
- Это как? – спросил Владимир.
Ответа не последовало. Потом первый достал рацию из нагрудного кармана и нажав кнопку сказал:
- Открывай.
Бронедверь с глухим рокотом начала уезжать вверх. Они вошли внутрь убежища. Зрелище, которое открылось перед взглядом Владимира его пугало и приводило в восторг. Он быстро семеня ногами, в одних трусах с намотанной на голову майкой и занятыми руками, озирался по сторонам. Это было Убежище с большой буквы. Владимир ни когда не видел ни чего подобно. Огромная шахта, поделенная на уровни, где на каждом кипела жизнь. Везде были слышны голоса и шум работы. На цепях были повешены светильники, которые  довольно ярко светили. Тут не было недостатка в свете. Так же воздух тут был на удивление прохладным и свежим. У Клевиса то и дело дергало руку, это было похоже на эффект  после электрошока. Владимира и его спутника вели по верхнему ярусу, к странному строению,  которое было освещено красными огнями. Из приоткрытой двери  шла тонкая струя дыма. Владимир вдохнул этот дым и зашелся в кашле. Клевис поморщился.
- Проходите. – сказал замыкающий, а первый отошел в сторону и встал с правой стороны двери. Владимир и Клевис вошли в это странное помещение.
У Владимира все время крутились мысли по поводу, что их безвольно ведут как на убой.
- Добро пожаловать на Субмарину! –раздался голос, когда Владимир с Клевисом только  зашли в помещение. В клубах густого дыма цвета молока, Владимир не сразу заметил человека, который сидел на красных подушка в белом одеянии.
- Слышь, дядя, ты  blyatʹ кто? – спросил Владимир выйдя чуть вперед. Клевис покосился на Владимира. Мужчина  добродушно  захохотал.
- Присаживайтесь, присаживаетесь, не стойте в дверях. – махая руками говорил он. Владимир огляделся и увидел еще одну гору подушек. Он плюхнулся на эти подушки и облегченно выдохнул. Его ноги гудели, а позвоночник казалось сломается от перенапряжения. Клевис сел рядом с Владимиром.
- Не знаю, может меня не представили, но меня зовут Дункайнайло Четвертый. – с улыбкой сказал мужчина, выпуская новую порцию дыма из рта. У него в руках было странное приспособление, которое Владимир окрестил как модернизированный кальян.
- Ага, очень, прям приятно. – сказал Клевис язвительным тоном. Дункайнайло не стал заострять на этом внимание, но одарил Клевиса осуждающим взглядом.
- Судя по вашему внешнему виду и вообще, - он развел руки в стороны -  вы не местные. Кстати довольно, что-то много стало появляется призванных извне. Наверно это к большим переменам. Да.
Владимир и Клевис переглянулись.
- Нас ни кто не призывал, нас сюда привели как коров на скотобойню. – сказал Клевис, почти в точности повторив мысли Владимира.
- Привели? А, вы о том, что вас привели сюда? Нет-нет-нет. Я не о том, я о том, что вы не из этого мира. – Дункайнайло сделал круговые движение руками, пытаясь изобразить  круг.
- Что, простите? – спросил Владимир.
- Вы не из этого мира. – спокойно повторил мужчина сидящий на подушках,  продолжая затягиваться дымом.
- Не-не-не, мужик, какие как говорится, ваши доказательства? – вставая, заговорил Владимир. Дункайнайло закашлял махая рукой, давая понять, чтобы Владимир сел.
- Доказательства? А ты что не заметил особой разницы между тем миром откуда ты прибыл? – заговорил он.
- Да с чего ты вообще тут начал, что мы не из этого мира? Где мы? – спросил Клевис.
- Откуда? У вас у двоих на лбу написано « Я не местный» - сказал Мужик.
- Может ты мне подскажешь, что у меня на жопе написано, а то что-то не видно  – Владимир начал вставать и разворачиваться спиной к Дункайнайло. Но он не стал снимать трусы. Владимир  не мог понять, то ли на него так подействовал шок и усталость, то ли он начал «улетать» с этого дыма, но на подвиги его начала тянуть неимоверно.
- По умерьте свой пыл. – сказал Дункайнайло серьезным голосам.
- эй, слышишь, Дунь-кай-как-тебя-там – если ты не докажешь, что мы в другой как ты говоришь системе, в мире или еще где, то я ухожу. Я и так, уже наслушался  этого бреда. – сказал Клевис. Он встал и сложил руки на груди.
- Хорошо. Хорошо. – сказал Дункайнайло. Он взял в руки маленькое устройство и  нажав кнопку сказал в него: - Ильзе, зайди ко мне.
Он поставил маленькую рацию назад на подушку и продолжи раскуривать. Зависла тишина ожидания.
Клевис нервно жевал язык. Потом дверка тихо открылась и зашла Ильзе. Клевис увидев ее отшатнулся в сторону и упал на подушки, Владимир сполз со своего седалища.
- yebatʹsya в трактор! – сказал он. Кливис замер в лежачем положении, не зная то ли пытаться уползти, то ли встать. Чем дольше Владимир рассматривал Ильзе, тем больше ему  хотелось начать визжать и присоединиться к тем головам, которые надеты на колья.
Ильзе представляла собой желеобразное существо, фиолетового цвета, которое было почти прозрачным. Тут и там на ее постоянно меняющим форму тела, проступало  огромное лицо, чем-то напоминающее человеческое.
- Можешь идти. – сказал  Дункайнайло Ильзе. Дождавшись пока уйдет он продолжил. –Ну, так что, теперь верите? В вашем мире было что-то похожие?
- blyatʹ да вы же наркоманы все тут. – тихо сказал Владимир.
- Мда, такой херни я еще не видел – сказал Клевис.
Последующие три часа Дункайнайло рассказывал о мире Завии. Он поведал, что Клевис и Владимир не единственные тут гости из других миров, что этот назад дороги нет. Он много чего рассказал.
Закончив рассказывать, Дункайнайло поднял руки и сказал:
-А теперь, время ужинать! Вы же я уверен еще не ели.
Владимир был жутко голоден, но свалившийся на него новость о том, что он даже не в своем мире  отбило всякое желание есть. У Владимира была кое-какая еда, но он даже не думал, чтобы ее есть. Ведь он ее нес на праздничный стол. Владимир и Клевис пошли следом за Дункайнайло, который легкой походкой шел. Они спустились на третий ярус. По пути Владимир в страхе отшатывался в стороны от непонятных существ, громко звеня бутылками в пакете. Дункайнайло привел их в местную столовую. Длинные столы с лавками, несколько окошек к каждому из которых была выстроена длинная очередь.
- тут, мои правительственные силы ни как не помогут. – пожав плечами сказал предводитель Дункайнайло  и встал в очередь. Владимир и Клевис последовали его примеру. В очереди Владимир усмотрел странных свино-людей, летающих карликов, существ похожих на орков из сказок.
Едой оказалась странная на вид каша, похожая больше  сопли с клеем, чем на кашу, и кусок мяса, который Владимир так и не понял, кому принадлежал. Дункайнайло сел рядом с ними и начал уплетать еду за обе щеки. Владимир с опаской начал есть местную еду. Вкус у каши почти отсутствовал, что было даже хорошо, а мясо на вкус напоминало свинину. Из напитков была странная жидкость в стакане. Дункайнайло выпил напиток залпом и вытерев рукавом губы, глянул на Владимира.
- Много витаминов, считай витамины коктейль. – сказал он, увидев как Владимир рассматривая содержимое в стакане. Закончив с едой они вернулись в покои Дункайнайло.
-  Идти вам не куда, так что вы можете жить тут, на Субмарине. Но у нас одно условие для всех ту проживающих. Бездельников тут не терпят. Все должны быть заняты. Вон у нас вчера помощник в лаборатории умер от взрыва, столько крови было – ужас, так надо его заменить. Кто ни будь из вас, что ни будь смыслит в химии?
- Не, ни черта не понимаю. – выпалил Клевис.
Владимир косо посмотрел на него и понял, что в принципе его могут отправить драить сортиры, он неуверенно сказал:
-Ну, я  немного, понимаю.
- Отлично! Будешь там работать. Комнату тебе выделим. А что на счет тебя, то пожалуй для начала отправим тебя к почтальону нашему. Он  один не справляется, заматывается совсем. Поездеешь с ним пару раз, а там глядишь и привыкнешь, а там и сам будешь ездить.
- Но… я же… -начал Клевис понимая, что за него сделали выбор.
- Вот и славно! – не слушая Клевиса, сказал Дункайнайло. – Сейчас вам выдадут одежду, а то я смотрю вы не совсем тут подготовлены и  вас отправят отдыхать в ваши комнаты. Отоспитесь, а завтра уже приступите к работе.
- А, когда тут наступит – это ваше завтра? – спросил Владимир вспоминая, что говорил ему этот мужик по поводу солнца.
- Не волнуйся, завтра тебя разбудят. А сейчас вас проводят. Удачи. – сказал Дункайнайло глубоко затянувшись белым дымом и откинулся на подушки.
Владимир с Клевисом вышли из хором. Их встретил человек, по форме такой же, как и тот который их сопровождал. Но как мог заметить Владимир, тут многие ходят в такой форме.
Владимира и Клевиса расположились на шестом ярусе в соседних комнатах с самого края. Комната представляла собой бетонную коробку с койкой, столом, табуреткой, тумбочкой, небольшим шкафом и местным холодильником. Так же на потолке была лампа дневного света. В шкафу была  одежда, больше похожая на робу серого цвета. "еще бирки не хватает". Владимир нашел выключатель на стене, но не стал его выключать. Он закрыл дверку, сложил свои вещи в угол, а сам улегся на кровать. На кровати имелся относительно удобный матрац и подушка. Он накрылся свей курткой и последняя мысль которая его посетила, перед тем как провалиться в мир грез:
«Вот я попал».

Утро. Условное утро. В этом проклятом мире утро наступает для тебя  тогда, когда ты захочешь, а точнее когда ты проснешься. А проще вообще выкинуть такие слова как ночь, вечер, утро. Тут один бесконечный день. Нет, это не «день сурка». Это кое что похуже. Тут солнце поджарит тебя до хрустящей корочки, а песчаная буря обглодает твои кости до белизны, оставив лишь оскалившийся череп с пустыми глазницами.   А может тебя, при свете дня просто пристрелит простой неудачник, из-за жажды. А может, потому что ему так захотелось. Этот мир, каким бы он теперь не стал, он проклят. Тут нет правил, хотя многие твердят, что они есть и понятны лишь единицам. Эти единицы сами себе их придумали, дабы было чуть легче жить, ибо привыкли жить по законам. Другие полагаются лишь на свой внутренний зов. Продолжительность жизни американского солдата во Вьетнаме по средним подсчетам шестнадцать минут. Тут  нет  даже этого. Мир, который остановился, как бы глупо это не звучало начал свою последнюю, дикую работу на износ, перемалывая все, что попадет в этот адский механизм.
Владимир с отсутствующим взглядом рассматривал уже несколько минут стенку. Его день начался с пронзительного зуммера будильника на мобильнике, потом безвкусный завтрак, после которого тянуло блювать. Док с  неподдельным интересом изучал мобильный телефон, и радовался когда находил в нем что-то новое.  Владимиру надоело ждать Дока и он сам пошел в лабораторию напялив на себя желтый костюм. По словам дока, каждую неделю в поселении какой-то непонятный обряд, от которого он изолируется в лаборатории и ссылается на то что он не может выйти из-за сложны химических процессов. На самом деле ему это было не интересно и он очень бережно относился к своему телу. Владимир до обед работал один и несколько раз выходил из лаборатории, чтобы уточнить у  Дока, все ли правильно он делает. В обед они проследовали в столовую, где им подали опять непонятную биомассу. Владимир отравился в местный туалет, а Доктор пошел в лабораторию. Туалет тут представлял собой квадратную комнату разделенную кабинками, где в пол уходила труба. Сама труба вела к цистернам, где из фекалий выделяли газ. Газ использовали для обогрева нижних ярусов и кипячении воды. К слову о воде, то «банные» дни были в строго назначенные дни и строго по ярусам.
Владимир вернулся  в лабораторию в тот момент, когда Доктор громко ругаясь шел к шкафчику с одеждой.
- глупое, глупое тело! – сетовал он.
- Что случилось? 
- Ну сам посмотри!
Владимир увидел, что на штанах было темное мокрое пятно. Док объяснил это тем, что иногда тело само по себе ведет себя неадекватно и из-за этого бывают такие конфузы. Остальную часть дня ни чего не происходило, кроме монотонной работы. Они сделали «отравы» выше нормы, и это могли лишь немного порадовать Владимира, что завтра ему придется меньше работать.

Владимир с большим трудом вылез из люка. Он хотел упасть на спину и чтобы его засыпало песком, и он больше ни о чем не заботился. Но, не сейчас. Он обещал доку, тем более, это было просто передача одного чемоданчика на другой. Он начал отвязывать от ноги свой чемодан. Отвязав чемодан, Владимир стоял и пытался усмотреть в песчаной буре того, кто принес ему что-то. Ему приходилось часто протирать линзы, и переминаться с ноги на ногу, ибо ноги уходили в песок. Неясный круг, зловещего красного солнца, все так же висел в песочном небе, словно лампочка, которую забыли выключить, уходя из дома. Владимир совсем перестал следить за временем. Он знал лишь одно – оно есть. Может не в этом месте, не сейчас и не сегодня, может в этом мире, времени и не было, но стоя в этой песчаной бури, он понял, что за место времени тут есть тягучая резина «сейчас». Песок одной стеной, сотни тысячи мелких песчинок, которые так и норовили вылизать глазницы до белой кости. Владимир чувствовал себя каменным гигантом, которого вот-вот занесет вековыми песками. Он хотел развернуться и залезть назад и сказать, что ни кто не пришел. Или махнуть на все рукой и  уйти «в никуда». Хотя он и так был в этом «ни где». Владимир не терял надежду вернуться. Док много говорил о том, что можно вернуться назад и что он знает даже как, но не было у него денег. И он понимал, зачем Док отправил его на эту сделку. Это был маленький кусочек его билет домой. Владимир восхищался умом разумного осьминога.
Ни единой души, которую можно было бы увидеть на расстоянии пары метров.
Владимир нервничал, его трясло и бросало то в жар то в холод. Он пытался себя успокоить, что это просто переизбыток адреналина, но это слабо успокаивало.  Но тут он увидел смутный силуэт в метре от него. Его сердце замерло, а в горле застрял холодный комок. К нему вышел человек в странном кутюме и в маске. К руке человека  странного вида наручниками был прикован чемодан. Владимир протянул свой чемодан. Он понятия не имел что ему делать. Как-то в фильмах все это выглядело куда проще. Он думал, может ему что-то сказать, пошутить или спросить хоть тот ли  человек это. Но он стоял с вытянутым чемоданом. Владимир хотел многозначительно посмотреть на чемодан, но понял, что в маске это будет не видно. Он посмотрел на безэмоциональный взгляд  линз пришедшего. Новоприбывший дотронулся до шлема, и по его линзам прошла синяя рябь. Потом человек кивнув головой начал набирать код на наручниках. Владимир хотел облегченно вздохнуть, но воздух плохо фильтровался и его начинали терзать опасения, что если бы он находился в бури чуть дольше, то его фильтры забились бы окончательно.
Человек рухнул плашмя лицо вперед. Владимир  машинально начал ловить его. Человек упал лицо в песок. Костюм на спине павшего был продырявлен и песок надувало в  отверстие, мешаясь со свежей кровью. Владимир упал рядом с телом.
Он не знал, что ему делать. Но он знал, что оставаться тут чистое самоубийство. Владимир начал тащить тело к люку. Потом он столкнул его в шахту. Владимир продолжал лежать. Липкий страх не давал ему встать и сделать  решающий рывок в люк. Он  кинул чемодан вслед за трупом, и резко вскочив, зацепившись за трос, нырнул в шахту. На то, чтобы позаботиться о закрытии люка он даже и не думал. Владимир не вспомнив ни одной молитвы быстро перебирая руками по канату направлялся вниз. Он видел, как спускаются в фильмах и вообще крутые ребята. Он перешел почти в неконтролируемое скольжение. Его ладони обожгло огнем, до того как он приблизился к земле. А перед самым приземлением, перчатки стерлись. Владимир, издав крик, отпустил трос и упал с четырех метровой высоты на труп. Кожа на ладошках была стерта. Владимир кряхтя и кашляя, неуклюже вставал опираясь на труп. Чемоданчик  больно уперся в ребра.
- Док! Док! – начал кричать Владимир. Но со стороны это было больше похоже на мычание. Люк перед Владимиром открылся. Он поднял труп, а в другую руку взял чемодан. Владимир не мог понять, как можно было все так обосрать в таком простом деле.

Свет, который так далек и жесток, звезды, даже не по имени солнце. Эта планета, где даже нет понятия как вера в Бога, кроме как сектантских выскочек. Люди сами себя провозгласили  богами и сами себя обрекли на медленную и мучительную смерть в агонизирующем мире. Эти предсмертные судороги планеты стирают горы и каньоны. Меняет ландшафт как на лице подростка в переходный возраст, когда все лицо больше похоже пачку прыщей. Со старческим лицом сравнивать эту планету нельзя. Она не так стара и как бывает, даже молодые умирают по своей или чей либо глупости. 
Тут, в  этом мире за место мостов возводят  железобетонные стены, а на старых мостах баррикады. Одни пытаются выжать все из каждого мгновения, другие смиренно существуют, все как всегда, как и во всех мирах. Только тут понимания, что будущего нет ни у кого, как ни когда  угнетает. Безысходность в каждом взгляде и в каждом слове. тут песни веселы и горячи, но голоса отдаются звонкостью тишины, а глаза пусты и бездонны.
Тут каждый сходит с ума от душевного одиночества. В этом месте, можно найти все, что ты захочешь, но тут так и нет того, что заполнило бы пустоты твоей души. Единственное, что спасает от того, чтобы серая как сажа внутренняя пустота тебя не съела – это работа. Каждый старается как можно больше выложиться, дабы  забыться в коротком и беспокойном сне, просыпаясь в холодном поту, с дикой болью во всем теле, белым шумом в голове и голодом от которого выворачивает наизнанку. Если позволить себе быть месту мечтам, то у тебя появятся, лишни надежды на то, что все еще можно изменить. Но в  итоге, ты опять сидишь у разбитого корыта, вскрывая вены и мысленно перебирая  все маршруты и концы, которые могли у тебя быть.
Это место самый настоящий ад.
Многие люди считают, что чтобы попасть в место, которое находится между адом и раем, надо обязательно умереть и там, в форме духа или кого еще вы встанете в длинную очередь неудачников типа Владимира, и будете ждать, пока  придет твоя очередь. Когда подойдет твоя очередь, ангел, демон или кто там может быть, сидя за офисным столом, скажет что ты слишком херовый для рая или он переполнен, а может он на реставрации или его не существует, так что пошел на хрен, наркоман обдолбанный. Но тебе, ни когда не скажут, что ад переполнен. Нет, в аду всегда найдется место. Место и вакансии. Хотя с другой стороны, в аду не так уж и плохо. Тут нет мужиков в белых накидках с крылышками. Тут есть ужасные существа, которые одним своим внешним видам заставляют  страдать каждую клетку тела. Владимир давно бросил все попытки разобраться, каким образом он сюда попал. У него было слишком много дел и слишком мало знаний. Этим занимался Док. Док, пытливый ум и конченная сука в одном флаконе. Хотя он был и не таким уж плохим парнем… осьминогом… Но его частое нытье, разговоры о том, что он знает как выбраться, но не выбирается из-за того что каждый раз новая причина. Все его интриги и заговоры, производство наркотиков, а так же его ужасный био-робот, который на деле самый обычный человек, которого нашпиговали имплантами, а сверху посадили этого осьминога. И теперь он постоянно ворчит, что люди не идеальны, что в их телах слишком много проблем.
За последнее время, Владимир довольно привык к Доку, и они уже более спокойно общались, но порой разумный осьминог считал его таким дураком, что Владимир просто хотел оторвать, каждый его чертов щупалец, от слишком умного тела.
Так же, Владимир заметил, что большинство жителей субмарины это люди. Возможно люди не в совсем привычном понимании и не совсем с его мира, но они хотя бы, не выглядят как плохо переваренный завтрак.
А еще эта вся бузиха с тем, что Док, проклятый параноик и нытик, отрастил себе яйца, чтобы продавать на лево, как говорится мимо кассы наркоту, чтобы в итоге добраться туда, откуда он сможет отправится домой. В свой чертов осьминожий рай. Владимир иногда представлял, как в тот мир десантируются полчища японцев и те,  в своею очередь, просто делят на ноль, хитро-шупальцевых осьминогов.
Владимир пролежал без сознание недолго, но за это время к Доку приходили «зазывалы» и предлагали приобщиться к их религии и обрядам. Но увидев его перемазанного в крови и в добавок его тело вновь сходило в туалет прямо перед ними, посетители были мягко говоря удивлены. На что Доктор так и заявил
«- Хули уставились?! Не видал как био-робот в штаны ссыт? Обезьяны тупые! Съебали отсюда! Запущен протокол  очистки! Или ваши задницы будут красоваться у  Дункайнайло на стене блять!». На вопрос о том, почему он весь в крови, он спокойно ответил « - Плохо блять стало человеку, кровь из носа пошла. Вон, лежит без сознания». Недалекие посетители лишь покачали головой и поскорее скрылись от рассвирепевшего Дока. В таком виде, его практически ни кто не видел, ибо он считался почти образцом контроля, но ситуация с передачей выбила его из колеи.
Владимир, когда пришел в себя, увидел как Доктор «колдует» над кейсом.
- Док, что там?В кейсе в том.
- Деньги. Большие деньги.
-А. Ну ясно. Ну я пошел? – без особых эмоций спросил Владимир.
- Да. Да. – не поворачиваясь ответил Док.
Владимир вышел из лаборатории и пошатываясь направился в сторону своей комнаты.

Владимир приходил в себя. В эти моменты, он слышал множество голосов, движения, звуки. Один раз он слышал, как толпа что-то кричала. Их было много. Раздетые по пояс, обливающиеся потом и махающие своими деньгами, выкрикивая ставки. Владимир, находясь в бочке, почти физически почувствовал их напряжение и липкий пот. Кислый пот, кровь с запахом крови и пороховой дым. Не важно, в каком мире ты находишься, но игра со смерть, чтобы сорвать куш в виде своей жизни и мешка с золотом будет всегда. На нижнем ярусе раз в несколько дней, собирались всех мастей и видов люди. Да и не только люди. Бедные, отчаявшиеся, должники и просто сумасшедшие. Правила просты и все те же. Один патрон и два человека. Револьвер, повидавший столько смертей, что многие  орудия просто постесняются  с ним состязаться в подсчетах трупов. Но, желающих поучаствовать недостатка,  ни когда нет.
Бочка натыкалась на людей, которые бурча с неохотой расходились. Им всем было глубоко плевать, даже если бы Владимира вели на цепи или тащили по частям. Сейчас были куда более важные дела. Сейчас его жизнь не стоила и того патрона, что заряжают в револьвер.
Потом кто-то громко потребовал тишина. Лишь дыхание нарушало тишину. Местный Бог вставил патрон в барабан и несколько раз его прокрутил со звуком, который ни с чем не перепутаешь.
- Стреляй! – Положив револьвер перед одним человеком, сказал Бог. Тишина. Человек поднес ствол к виску. Его рука тряслась, и казалось, что он вот-вот выронит револьвер.
- Стреляй! Стреляй! Стреляй! – начал один и его подхватили другие. В едином порыве они махали поднятым вверх кулаком и кричали лишь одно слово. Раздался щелчок. Со всех сторон донеслись торжественные крики вперемешку с разочарованием. Пистолет положили в центр стола.
Бог поднял руки вверх и вновь криком заставил всех замолчать. Крупные капли стекали по лбу стрелков. Они сидел под лампой накаливания, которая жарила сильнее, чем проклятое солнце. Бог взял револьвер и передал его в руки второму стрелку. Тот поднес дуло к виску и смотрел прямо в глаза своему сопернику. Взгляд пустоты и безумия. На лбу, к которому прилипли волосы, вздулись вены.
- Стреляй! – скомандовал Бог. Незамедлительно раздался щелчок. Вновь буря эмоций. Горбатый человек, в козырьке крупье и потрескавшихся очках с линзами в толщину с палец, курил сигарету одну за другой, гоняя сигарету из угла рта в другой угол, и принимал ставки. Его блокнот был исписан тысячами мелкими записями. Над всеми, на самодельных платформах находились вооруженные бойцы, бои организатор знал, там где кровь и деньги может пролиться еще больше крови. Ставки росли, а некоторые от нервов теряли сознание. Револьвер перешел вновь к уже стрелявшему.
- Стреляй! – прозвучала команда. Он вновь медлил. Потом раздался выстрел. Тело начала падать со стула в левую сторону. Его подхватили окружившие стол зрители.
Владимир ни чего этого не видел, но он все это слышал и от выстрела, его сердце готово было вырваться из груди. Он пытался закричать, но его язык словно после приема новокаина. Все что получилось выдавить из пересохшей глотки это глухое мычание, которое он сам не слышал почти из-за криков в помещении.
Ни кого не волновала судьба Владимира.
Его привезли на самый нижний ярус Субмарины. Тут проводятся работы, по строительству новых ярусов. Кругом была навалена земля, какие-то машины, прожектора, двигатели. И ни кого. Кроме Компании и Владимира в бочке. На нижнем ярусе было почти невозможно дышать. Было ужасно сыро и душно. Владимира вывалили из бочки и пару раз пнули. Не то чтобы сильно, но чувствительно. Владимир пытался встать. Мешок на голове не давал ни видеть, ни дышать. Он почти встал, как удар ноги вернул его назад на сырую землю. Владимир рухнул на спину и изогнулся. Серия ударов, от которых у него затрещали ребра.
- И так, перейдем сразу к делу. Ты нам должен.
Владимир почти ни чего не услышал.
- ТЫ должен очень и очень большую сумму. А это немного ни мало, все бабки твоего дружка с щупальцами. Вникаешь?
Владимир ни мог ни чего понять. Для него все происходящее казалось каким-то отдаленным и не реальным.
- Я не знаю ни чего. -  выдавил он из себя.
-А  мы тебе стимул дадим, чтобы ты узнал. – говорил все тот же голос. Послышались смешки. Кто-то перехватил левую руку Владимира и зафиксировал ее. Владимир пытался вырваться.
- Пока ты еще можешь соображать. Завтра ты принесешь нам, все бабки которые найдешь у Дока. Ясно?
- Что?- спросил Владимир.
Резкая обжигающая боль стрелой пронзила левую руку. Владимир закричал и почти тут же потерял сознание. Потом он пришел в себя. С него стягивали мешок.
- Смотри! – говорил человек, с заросшей бородой мордой. Он крутил перед глазами Владимира пальцы. Владимир с трудом понимал, что произошло и что ему показывают. Он все еще чувствовал свои пальцы на месте. Вот он их сгибает и разгибает. Он опустил взгляд на руку и взвыл зверем. На всех пальцах не хватало верхней фаланги.
- Заткнись. – сквозь зубы проговорил бородач и затолкал сколько смог отрубленных пальцев в рот Владимиру. Владимир плевался и к глотке подкатывала рвота. Хлесткий удар по щеке тыльной стороной ладошки. Владимир рухнул на бок, вцепившись в обезображенную руку. К нему подошел другой человек. Он был низкого роста, худого телосложения, редки, но длинные пучки жидки волос на левой стороне головы. А правой стороны  ее почти не было. Это был Томми пол-башки. Его левая часть черепа отсутствовала, и дыра заросла кожей. Томми родился в семье алкоголиков. Он увидел своего отца только на свой пятый день рождения, когда тот вернулся из тюрьмы. Папаша, был садистом и алкоголиком и однажды, во время очередного запоя, он решил – что дальше продолжаться это все не может. Он взял свое охотничье ружье и сначала снес башку своей любимой жене, которая валялась в луже собственной рвоты на матраце, который был весь в желто-коричневых пятнах. Из-за дикого шума телевизора выстрела почти не было слышно. Потом он вышел на задний двор, где Томми качался на веревке подвешенной к ветке дерева. Папаша прицелился и выстрелил сынку в голову. Тот, раскидав свою голову по округе, рухнул. Потом, папаня засунул дымное дуло себе в рот и спустил курок. На этом могла закончиться история Томми, но когда соседи, услышав выстрелы и увидев, что произошло, вызвали службу спасения и полицию,  оказалось, что Томми был жив. Томми провели ряд операций при этом удалив некоторую часть мозга, но как оказалось важных органов для этого человека задето не было. Тетка Томми отказалась оплачивать вставную пластину в череп из-за чего у него впалая яма на голове. Иногда он разрешал людям потыкать пальцем себе в мозг через кожу. Ему было это не очень приятно. Нет, не мозгу. В мозгу болеть не чему. Чаще всего он чувствовал уколы, словно  сотни иголок в разных частях тела.  Тетка сдала Томми в детский дом, сказав, что ей не нужен этот выродок. Когда Томми вырос и вышел из детского дома, он первым делом зашел к своей тетушке. Он  отрезал ей голову и засунул ее в тумбочку. А тело бросил в ванную, которую наполнил горячей водой. Забрав все деньги и украшения, которые нашел он навсегда покинул этот штат. Он всю жизнь промышлял воровством и разбоями. Алкоголик, рецидивист, который не отличался умом. Чаще всего все сводилось к тому, чтобы пожрать, потрахаться, побухать. Неважно, как и с кем, чем и когда. Он жил в комнатушке, которую снимал в притоне. Но он считал себя хозяином жизни. Ему ни чего не надо было от жизни, а все остальное он брал силой. Он попал на Завию прямиком из зала суда. Но сменив место обитания, он почувствовал, что этот мир для него. Но обосновавшись на Субмарине, жить, становилось все скучнее. Не было ни чего, что давала порцию адреналина в его дряхлое тело. Иногда, он ради развлечения, утаскивал на нижний уровень кого ни будь и замучивал до смерти. Потом он бросал тело в яму, с мусором и трупами. Тут ни кто не будет интересоваться, почему умер тот или иной человек. Тут не хоронят. Тут просто кидают в кучу с мусором и потом все сжигают. Был человек и пропал. Тут такое сплошь и рядом. По случайности, Томми узнал о том, что Доктор имеет связи на стороне и понял, что с этого можно поиметь неплохие бабки. Даже если потом этот урод что-то на него покатит, то денег хватит на безбедную жизнь в Бордер-Тауне. Томми хоть и имел договоренность с местным начальником охраны договоренность, что бы тот не лез в его дела, но тот не давал гарантии, что если поймают, томи, то его отпустят. Ему сказали, что его специально искать не будут, но если поймают за делом, то суд будет на месте и без почестей. Тем более управлять охраной в Субмарине было довольно трудно. Чаще всего они мешали воздух с каким-то препаратом, от которого они не чувствовали боль,  не уставали, но и не соображали толком. Только то, что должны делать. И хоть закричись ты, что ты не виновен.
Томми криво усмехнулся и велел раздеть Владимира догола. Нет ни чего более беззащитного чем голый человек.  Владимир сжался в позу эмбриона. Удары летели со всех сторон. Его тело превратилось  в одну пульсирующую боль. Он пытался спрятать свою левую руку, чтобы ее не задели. Кто-то сломал ему ребра, из-за чего Владимир не мог даже кричать. Он приходил в себя и снова терялся в боли. Нос был свернут на бок, а кровь текла отовсюду, откуда, только могла. Кто-то с силой наступил на его голову. Ухо захрустело и распухло. Кажется, запах крови, заставил забыть банду, что они хотели не забить до смерти, а лишь дать понять, что они не шутят.
Томми тем временем сел скрестив ноги по-турецки, под стеной и методично раскачивался в стороны. Он что-то напевал себе под нос.
- Стоп. Хватит с него. Отошли. – Его голос был резким и громким, словно он кричал в рупор.
- Знаешь Девятый, я тут подумал, что Док и сам на все отдаст. Этот слизняк, ссыться в штаны, а увидев твою голову в коробке под дверью, мать родную отдаст, лишь бы его не трогали. Уж я то знаю таких. Я всех на сквозь вижу. Вот у нас есть молодой еще, стрелок, но он еще ни кого не убивал.
- Я готов! – с вызовом отозвался юноша. Томми сделал жест рукой, призывая к порядку.
- Так вот, он тебя и убьет.
- А он меня не забрызгает своими мозгами? – спросил молодой парень, опьяненный  кровью
- Вот поэтому мы и взяли мешок Ахрент. – сказал мягким голосом, словно родному сыну Томми.
На голову Владимира вновь натянули мешок. Он с трудом мог шевелить конечностями.
Владимир в ужасе понимал, что сейчас он умрет. Умрет ни за родину, царя или бога. Он умрет так, сам за себя.  И вроде так надо. И ведь он сам хотел покинуть этот мир. Но не так. Не быть даже не на коленях, а в топтаным в грязь и с мешком на голове, в обществе сумасшедших ублюдков, которые сейчас начинят его тело свинцом. Единственным утешением было то, что все кончится. Вся эта боль, все это безумие.
- Я.. тебя… найду…- с трудом промычал Владимир, давясь кровью и осколками зубов.
- Что-что? Извини милый, мы с тобой тут не в прятки играем. – сказал Томми. - Стреляй!
Первый выстрел громыхнул. Владимир его услышал. Но с начала он почувствовал как  он лишился своей нижней челюсти. Пуля прошла сквозь челюсть, превращая ее в месиво, попутно начиняя язык мелкими как шрапнель костными  осколками.
- Он умер? – раздался неуверенный голос юнца.
- Стерльни-ка еще раз. Лишним не будет. – посоветовал ему Томми.
Ахрент целился в бесформенный мешок на голове. Он вновь нажал на курок. Пуля оторвала Владимиру левое ухо.
- Ну, теперь он просто обязан был умереть. – усмехнулся Томми. – Поздравляю Ахрент, теперь ты стал мужчиной.
Тело Владимира скинули в яму с мусором.
Он не знал сколько прошло времени. Он ни чего не знал. Он не чувствовал почти боли из-за дикой боли. Одна боль гасила другую. Он пытался встать. Он дрыгал ногами и руками, закапываясь  в мусор, словно перевернутая черепаха.
Владимир ни чего этого не помнил. Его нашел там Док, который вез туда по видом отходов труп курьера. Увидев, что там кто-то барахтается, он спустился посмотреть. Он с трудом узнал Девятого. Он давно знал, что под него копают, но что дойдет до такого, он не ждал. Он засунул Владимира в бочку, где был труп и как мог быстро покатил ее в лабораторию. Доктор ввел Владимира в состояние контролируемой комы. Потом он начал собирать его лицо. Он поставил протез нижней челюсти и поставил протезы всех зубов. Потом восстановил ткани кожи. Фаланги восстанавливать было сложнее. Организм отвергал материал, но потом Доктор смог заставить срастись. Он  кропотливо работал над каждым пальцем.  Ухо он не стал восстанавливать. В контролируемой коме Док не мог держать Владимира вечно, и если он его оставил бы в таком состоянии, то он бы либо умер, либо не вышел из комы. Поэтому он не успел восстановить ухо. Он делал все это ощущая себя виновным за все это. Он знал, что виновником был он.  Ему не раз открыто намекали, что нужно делиться. А мешок на голове – это был фирменным знаком Томми. Доктор поместил Владимира в капсулу с раствором, чтобы тот полностью прошел окончательный этап восстановления.

- Бесконечность вариантов, времени, миров. Все это, как бы ты не старался – это не скрыть. Те – Древние. Возможно Боги, даже они не могли управлять этим. Они всего лишь нашли  это. А потом пришли другие, и все сломали. Но сломали механизм. Нельзя сломать то, что есть и его нет. То, с чего все началось. То из-за чего Я, Ты и другие, находимся тут. Порталы, окна, двери, дыры, червоточины, почти каждый знает о таких вещах, но единицы видели их в живую. Откуда все знают о таких вещах? А? Больная фантазия? Детские мечты? Мы просто сами не осознаем в чем мы все живем, но где-то очень глубоко, за гранью понимания, мы знаем. Знаем все. Все об этом мире. Чтобы добраться до этих знаний, наверно нужен эволюционный скачек. Но это все не интересно. Я с первых дней, как оказался тут, искал способ как выбраться отсюда. И знаешь, я его нашел. Нет, правда. Ты думаешь, что межпространственный-временной портал, можно вот так взять и уничтожить? То, что сломали механизм – это беда, но это беда поправимая. Ведь сам портал еще существует. Что ты говоришь? Что я несу? В том месте, где был построен портал соприкосновение мира, скажем так с туннелем, чтобы тебе было более понятно. Это значит, что нужен энергетический удар, чтобы открыть проход в туннель. Как я попаду назад, если миров много? Их ни немного. Их бесконечно много. Но есть большая вероятность в том, что твой мир тебя примет сам, ведь ты его часть. Возможен вариант ты попадешь в очень похожий мир, где к примеру твои носки красного цвета, а не синего. Но это правда, был очень грубым примером.  Ты жуй-жуй, разрабатывай челюсть. Вкус появился? Что? Нет? Ни чего, скоро должно все появиться. Так вот, как говорил раньше, я нашел этот портал. Но, есть некоторые сложности. Где находиться? В очень трудно доступном месте. Нет, не потому что это какой-то глупый закон подлости, ты не угадал. Вход в червоточину находится на темной стороне планеты. Именно там я зафиксировал мощный сигнал, ведь это тебе не пакетик с орешками, чтобы он просто так пропал. И вот, горловина найдена. И всего-то нужно – это деньги. Собственно из-за чего я и продаю всю эту дурь, скажем так мимо кассы. Я считаю, что ты, как и я, хочешь уйти отсюда, вернуться назад. Ну и еще – это невозможно сделать одному. И вот, я тебя спрашиваю, ты согласен мне помочь, дабы попытать удачу, чтобы вернуться домой? Ну, этот звук был похож на звук согласия. Так вот, для субмарины ты мертв. Пропал безвести. Ни кто не знает, что ты тут. Конечно, скоро, мне пришлют нового помощника. Но это все не важно. Нужно расширяться нарко-торговлю. У меня все давно спланировано. Мы сможем захватить рынок и заявить о себе в довольно сжатые сроки. Дольше мы будем, копить деньги на все, что потребуется для этого, скажем так, похода. – Док продолжал говорить, но Владимир начинал проваливаться в сон. Его организм не окреп после операций и Док советовал не отказывать себе в отдыхе. Чему  Владимир был рад. Единственная мысль, которая его тревожила, что он уже во второй раз, пропал безвести.

Отредактировано Владимир Фокс (2013-03-29 20:09:12)

Владимир обвел взглядом комнатку сидя за столом. Напротив него сидел Док, подперев голову  ладошкой, и внимательно слушал. Владимиру надо было разрабатывать свой новый язык и челюсть и он ни чего умнее не придумал, как пересказывать Доку, что он читал или видел.
- И вот – Владимир облизнул губы и сложил большой и указательный палец образую круг. – этот хитрожопый Бильбо Бэггинс, стырив золотое колечко, которое принял за чистую медяху, собирается свалить из пещерке, где обитает Горлум.
- Ну. – Док поерзал на стуле.
Владимир взял стакан и отпил воды.
- Горлум это тот же хоббит, только малость мутировавший. – Владимир делает паузу, подбирая нужные сова.- жизнь в пещере на нем плохо отразилась и он весь такой лысый, бледный и пучеглазый. Но! Этот уродец боится за свое колечко.
- Что? Почему?- спрашивает Доктор.
- ну, это довольно долгая история и до нее речь еще дойдет. Так вот, Горлум замечает старину Бильбу и такой «Че-кого сучара».
- Какие грубые у вас сказки. – сказал Осьминог
- Господи, Док, ну я же своими словами рассказываю. Естественно там все описано куда более красиво и без этого «че-кого».. – Владимир вновь отпил. У него быстро пересыхало во рту, но слова он уже произносил понятно. Не так как четыре дня назад. А вот вкус почти так и не вернулся. Владимир слегка постукивая протезированными пальцами на левой руке. Он ни чего ими не чувствовал. Черные, на вид, словно из пластика. И когда Владимир что-то делал, он должен был видеть что он берет левой рукой. Иначе все будет бесполезно. Либо он сломал бы пальцами, либо наоборот не дожал бы. У него был знакомый который частично потерял чувствительность. Но он хоть что-то чувствовал. Владимир считал, что Док сделал настоящие чертово чудо ибо он мало того, что его спас, так еще и вернул ему конечности.
- так вот, если у тебя вопросы кончились по поводу моего рассказа, а точнее как я рассказываю, то заткнись и слушай. – Владимир навел указательный палец на Дока.
- Ладно-ладно. Рассказывай, что же там было после того как Горлум сказал «Че-кого сучара?». – Сказал Док не скрывая издевки.
- да ебвашу мать, Док, ну хватит уже, ладно. – Владимир выставил ладони перед собой. – Горлум сказал, «щто этьо  за сущьество? Нье похожье на орка. Сейьяс съем и узнаю».
- Ну, так уже лучше, но все равно как-то странно. – смеясь сказал Доктор.
- Все, ты меня достал. Больше не будет охуительных историй, про старину ебать его в раку Бильбо Бэггинса и его друзьяшек. – Владимир заолчал и сложил руки на груди.
- Воу-воу, не кипятись. Но согласись, рассказываешь истории свои ты хуево. – сказал Доктор.
- Да это ты хуевый слушатель. – пытался парировать Владимир.
Раздался грохот в дверь.
-А?
-Погоди, сейчас посмотрим кто это. – сказал Док, не торопясь подходя к пульту управления. Он лениво нажал на кнопку и уставился в экран. Владимир подошел и тоже устремил свой взгляд в экран камеры наблюдения.
- Ебать копать. Кажется это Клевис.
- знаешь его?
- ну-у-у-у…
- Ну, так, ладно. – доктор нажал на кнопку включения связи. - Назови себя.
-Клевис – донеслось из динамиков с сильным шумом.
-Сектор и номер. – как-то особо грозно и требовательно произнес это Доктор.
-Я-я.. понятия не имею. Я совсем недавно тут, вернулся после долгого путешествия и ищу кое-кого. Скажи, Девятый здесь работает? Мне больше не надо ничего, можешь даже не впускать меня. – произнес Клевис.
Доктор закрыл рукой микрофон.
- И че теперь? – спросил Владимир.
- он пришел за тобой. – шепотом сказал Док.
- Бля, да  я слышал. – так же шепотом ответил Владимир.
- А если он от тех, кто тебя чуть не прибил? А? Хочет и меня и тебя, того.– спросил Док.
- Я в душе не ебу, я его не видел с момента как я к тебе в первый раз пришел.- ответил Владимир.
Доктор задумчиво замолчал, устремив свой взор в стену.
- ладно, хорошо, я впущу его, только проверим его. – сказал он.
- Без проблем Док- ответил Девятый.
Доктор начал нажимать различные кнопки на пульте.
-Небольшая дезинфекция. – сказал он в микрофон.
Он нажал на кнопку, и отсек где стоял Клевис, заполнило газом. Клевис упал без сознания. Доктор почти не слышно досчитал до десяти и нажал на другую кнопку. Газ вытянуло через вентиляцию.
- пошли, поможешь затащить его. – сказал Доктор, явно не радуясь тому, что предстоит делать.
Они затащили тело и расположили его на приспособленном для допросов месте. У Владимира были не самые теплые воспоминания об этом. Закончив с  подготовкой Доктор привел его в сознания. Владимир отошел в сторону. Он не хотел  смотреть на этом. Он лишь слышал привычную манеру «вопрос-ответ».
-Вколи ему. – произнес Док, поворачиваясь Девятому. Владимир растерялся. Он не собирался участвовать в  допросе, и уже тем более не знал, что тут вкалывать.
- А? – лишь он смог выдавить из себя. Но Доктор не обращался на него внимание. Он разыгрывал свою театральную сценку, на которую Клевис велся. На это все ведутся. Ведь когда ты накачан препаратами как ракета, а сам ты привязан за все, что только можно, начинаешь верить всему.
-Зачем ты меня ищешь? – лишь спросил Владимир глядя на стол, где не так давно они сидели с Доком. – Как-то узнали, что я жив и тебя послали меня добить?
Док повернулся и посмотрел на Владимира. Девятый был уверен, что он хотел задать ему два вопроса «Куда ты лезешь и не дохуя ли на себя берешь, чтобы тебя еще бегали добивать».

- Значит так, кхм, Клевис. – Механический глаз Дока зажужжал, наводя резкость. – Даже если ты врешь, то делаешь ты это очень хорошо, но я тебе поверю. А пока, отдыхай.
После этих слов, Док подошел к Клевису и склонившись над его лицо, внимательно его изучил. Потом цокнув языком, он вколол ему снотворное.
- И… Что вообще делать теперь. – Владимир сел на стул и начал растирать виски.
- Я ни чего с ним делать не буду. – сказал Доктор убирая шприцы на место. – Он не врет и это – факт.
- Да, но.. Но.. вдруг. – Владимир сильно нервничал. Клевис хоть и был с ним с одной планеты, хоть они вместе и прибыли сюда, но Владимир так и не сложил о нем конкретного мнения. Он его не знал. Что он о нем знал? Что он был американцем. Американцем который носил пистолет и не особо разговорчив он. Владимир все время чувствовал в нем какую-то опасность, но это объясняется страхом перед всем из-за того, что он попал в другой мир. Так что он мог сказать о Клевисе? А сейчас, этот самый парень, прикованный ремнями, находится в отключке и утверждает, что искал Владимира. С какой целью, это была большая загадка. Он что-то говорил, что он упустил свой шанс. Да, такое бывает. И теперь он вернулся сюда и ищет знакомые лица. А если бы у него все получилось, то вспомнил бы он о Владимире. Это было не известно ни кому, кроме самого Клевиса.
Владимир просидел в изоляции, в этом отсеке у Дока довольно долго и с каждым днем, осознание того, что он будет убивать тех, кто ему все это сделал становились все более реальными. Он ни когда, ни кого не убивал, но теперь он решил для себя, что тут «Либо он, либо его». Владимир часто вспомнил сгоревшую машину и трупы в самом начале своего пути по пустыне. И это ему давало понять, что скорее всего убивать может придется часто. Из-за того, что бы его не убили. Но Владимир большего всего боялся перестать быть собой. Он знал, что если получиться вернуться, то он уже не сможет жить как прежде, а сможет ли он жить, зная что на его руках кровь. Сможет. Так он потом для себя решил. По крайне мере, он уже смирился с тем, что на руках его будет кровь тех, кто его по нелепой случайности не до конца убил.
Он сжал левую руку  кулак. Владимир понимал, что их много. Он не был героем фильма, и по этому чуда не случиться. Тем более, после того, что он выжил. Док обещал ему какой-то пистолет. У Доктора был свой интерес в том, чтобы эти ребята слегли. Он не хочет расставаться со своей мечтой, свалить из этого мира, собственно как и Владимир. Эти ребята могут очень сильно навредить Доку, если захотят.
- Сегодня, когда начнется очередная сектанская ебля, я убью этих уебков. Вот, вместе с Клевисом. – Сказал Владимир, делая жест рукой в сторону спящего человека.
- Ты уверен, что он тебя сам под шумок не убьет? – спросил Док, сложив руки на груди.
- Ну ты же тут умный. Придумай. – сказал Владимир.
- Страх. Всегда все упирается в страх. По крайне мере у вас, у лысых обезьян. Пусть думает, что от твоей жизни зависит его. Повесим на тебя какую ни будь елду, а ему на шею оденем браслет. – Док отошел и начал рыть в шкафу. Потом достал от туда тонкий нашейный браслет. – Такие браслеты используются у работорговцев. Зашел за территорию – бум. Только этот разряжен. Храню как сувенир. Так вот, скажем, что как твое сердце остановится, ему просто башню снесет.
Доктор подкинул ошейник в воздух и поймал его.
- Отлично. Что по поводу оружия? – спросил Владимир.
- Тут чуть-чуть интереснее. – Доктор бросил браслет на стол и подошел к ящику, в котором он хранил одежду для подъема на вверх. Он достал от туда что-то завернутое в тряпки. Потом он подошел к столу, за которым сидел Владимир.
- Значит так, смотри сюда. – он развернул тряпки и выложил все на стол. – Это тебе не оружейная лавка, но все же. Пистолет две шутки. – он покосился на Владимира. – У одного спилена мушка и он сам по себе часто заедает, его дали в довесок к этому пистолету. Этот уже на много лучше. Самый обычный.
Доктор положил два пистолета на стол и рядом к ним, аккуратно положил обоймы. 
- И это на случай, если пойдет совсем все плохо и надо будет устроить небольшую панику. – Доктор развернул оставшуюся часть тряпки. Там был видавший мир обрез. Самый обыкновенный обрез.
- Легкую, говоришь, блядь, панику? – Владимир выделил голосом каждое слово, сделав ударение на последнем слове. – Да тут блядь бойню им устроить только можно.
- На бойню, у тебя патронов не хватит. Их всего четыре штуки. – сказал спокойно Доктор. – плюс, вроде бы, с твоих рассказов, подобное оружие имеется в твоем мире.
- Док, это все равно пиздец – Владимир обхватил голову руками и нервно кусал нижнюю губу.
- Ну, назад дороги нет. Ты же хочешь попасть домой. И я не говорю, чтобы ты… Поправочка, ВЫ мочили блять всех и каждого, кого встретите. Патронов у вас не так много. – Доктор немного помолчал. – Идеально, если получиться вообще без выстрелов.
Владимиру стало не по себе, от всего этого оружия и с каким спокойствием Док его доставал.
- ладно, я одеваю этому, как его, Клевису ошейник, а ты налепи на себя что ни будь там. – Доктор махнул рукой в сторону шкафа. – в район сердца, для убедительности.
Владимир встал и подошел к шкафу. Владимир аккуратно перебирал вещи, которые были там навалены. Он взял какие-то присоски и окликнул Дока. Тот повернулся. Владимир показал ему, что он соберется  налепить на себя. Доктор одобрительно кивнул головой. Владимиру эти липучки напоминали, «соски-присоски» у кардиолога. Он нацепил их на себя. Потом Доктор привел в чувства Клевиса. Владимир подошел к нему и начал освобождать. Когда Клевис был почти полностью свободен, кроме правой руки, Владимир остановился. Он немного подумал и сказал:
- У меня к тебе предложение, от которого ты не в силах отказаться.
Владимир всегда ждал случая, чтобы сказать что нибудь с пафосом. Но тут все получилось само и не произвольно. Владимир даже не понимал, что тот случай, когда он скажет в напряженный момент пафосную фразу случился.
Владимир рассказал о том, что  им предстоит делать, о новом модном браслетике на шеи и липучках на груди. О том, что времени у них осталось не так долго до начала всего этого.